Тайга и зона - Страница 35

К оглавлению

35

Хотя, если честно, не фига ему не было понятно. Но заворот сюжета получался крутой. В лучших традициях, так сказать. Труп, таинственная карта, загадочный объект посреди тайги…

Глава десятая.
Сюжет усложняется

26 июля 200* года, 22.18.

Дежавю, блин. После убийства раба Божьего охотника Дорофеева, сунувшего нос куда ему не положено, Алексей возвращался домой осторожно, опасаясь каждого шороха. Теперь же, два дня спустя, ни на миллиметр не продвинувшись в своих расследованиях – напротив, ещё больше запутавшись в загадках, навалившихся со всех сторон, он двигался к дому ещё более опасливо. Обогнул избу Кузьминичны с тыла, продрался через какие-то грядки, чуть не всполошил собак у соседей – но дошёл без приключений. Никто на него не нападал и заточку в бок вставить не пытался. Открыл дверь и шагнул в сени. Заперся. Облегчённо перевёл дух.

Не терпелось запереться в комнате, занавесить окна, включить настольную лампу и вплотную заняться изучением находки – авось, и поймёт что к чему.

Приключения ждали его чуть позже.

Телевизор на бабкиной половине бурчал всё также – на этот раз что-то о какой-то «Шантарской Кредитной группе», которая, дескать, всех сможет озолотить, подайте только денюжку. Напрасно старались: Кузьминична, как уже говорилось, была глуха не только к призывам «Кредитной группы», но и в прямом смысле: на оба уха. В чулан Алексей заглядывать не стал, чтобы в собственных глазах не выглядеть параноиком, шагнул в свою комнату, нашарил выключатель, щёлкнул…

…И на пороге замер. Но лишь на миг. После всех перипетий, имевших место с московских времён, он худо-бедно научился держать лицо.

Подумал лишь, да и то как-то отстраненно: «Поспать опять не удастся…»

Рука сама, без всяческих команд со стороны рассудка метнулась к кобуре, но Алексей мысленным приказом остановил её на полпути. Открывать пальбу себе дороже. Следующим его желанием было резко вырубить свет и делать отсюда ноги – карта в потайном кармане жгла кожу. Но он сдержался – всё ж таки не мальчик.

За столом, по-хозяйски водрузив локти на столешницу, восседал давешний псевдоархеолог Гена. Смотрел на вошедшего, в общем-то, дружелюбно и с симпатией – как рыбак на откопанного жирного червячка. Перед ним стояла пузатенькая непочатая бутылка «Колчака», про который не только на зоне, но и в обычных шантарских магазинах слыхом не слыхивали и который отправлялся исключительно на экспорт… ну разве что ещё, каким-то уж совершенно загадочным образом, оседал в паре-тройке запредельно дорогих лабазов типа «Атамана Ермака». А рядом на тарелочках лежали: ветчинка (явно неместного производства), сыр (отчётливо нездешней слезы), лучок зелёный, хлебушек был порезан (эти уж явно тутошние), а также ждали своего часа вскрытые баночки с маринованным чем-то там и консервированным чем-то этаким…

Ну прям двое приятелей: один зашёл к другому с целью вспрыснуть по двести капель, пока жёны в огороде копаются…

Алексей молча снял форму, стянул сапоги с негнущихся ног, сунул ноги в тапки. Спросил преспокойно:

– Не страшно – в темноте-то сидеть?

– Не-а, – как ни в чём не бывало ответил тот, кто хуже татарина, и миролюбиво показал пустые ладони. – Время, старик, летит незаметно, когда знакомого ждёшь… Да ты, Лёшенька, в дверях не топчись, чай у себя дома.

– Я-то дома, а вот ты… – вздохнул Алексей.

Не стал спрашивать, как этот голливудский красавчик сюда попал и, главное, зачем попал. Прошёл в комнату, демонстративно снял кобуру и повесил её на спинку кровати, сел к столу, напротив супермена. Сдерживаясь изо всех сил, чтобы не потрогать спрятанную на груди карту – на месте ли, не пропала ли… Страха отчего-то опять не было, только насторожённость да ожидание новых открытий. Которые ещё неизвестно к какому результату приведут.

– А что я? – Гена поднял белёсые брови. – Вечерами тут делать ну абсолютно нечего, пошатался по Парме, вспомнил вдруг, что только один знакомец есть у меня в этой дыре, вот и решил заглянуть на огонёк, с гостинцем… То есть, огонька-то не было, я и решил дождаться.

Не спрашивая согласия, он свинтил головку с «Колчака», разлил коричнево-красную жидкость по стопкам, двинул одну к Алексею.

– Хлопнем за встречу?.. Да не напрягайся ты, душа моя. Ежели б было у меня желание травануть тебя или ещё как ухайдакать, я б нашёл способ получше, чем заявляться к тебе вот так вот запросто, уж поверь. Ну, вздрогнем?

– А чё ж не вздрогнуть-то, коль на халяву… – продолжая разыгрывать прежнего тупорылого служаку, протянул Алексей, взял свою стопку, подождал, пока Гена поднесёт ко рту свою, и сказал:

– Погоди-ка.

Неторопливо забрал у археолога коньячок, отдал ему свой, пробормотал: «Вот так-то спокойнее будет. Вот теперь и вздрогнем. За здоровье молодых», – и выпил. Коньяк как водку. Залпом.

И, мягко выражаясь, охренел.

Ё-моё, совсем одичал в этой глухомани, забыл, что это такое – настоящий коньяк…

Тягучий напиток магмой растёкся по стенкам пищевода, где-то в недрах организма превратился в волну ни с чем не сравнимого аромата и наполнил каждую клеточку старлеевского тела мягким теплом.

Да уж, лучше только оргазм…

Усмехнувшись одними краешками губ и махнув свою порцию, Гена достал вскрытую пачку красного «Мальборо», протянул Алексею. С интересом стал наблюдать за реакцией.

Откинувшись на спинку стула и затянувшись, Алексей и сам с не меньшим интересом прислушивался к себе – то ли хорошо сейчас будет, то ли скрутит в бараний рог, а местный коновал потом зафиксирует естественную смерть от насморка.

35